Когда ты имеешь (самостоятельно тратишь) деньги – это одно.
Когда деньги имеют (самостоятельно тратят) тебя – это другое одно.
И то, и это одно, будучи одним и тем же по сути, однако, чувствительно разнятся в проявлениях.
Разница чем-то напоминает Электрокнигу. Слово матёрое, а по сути – один блеск.
Электрокнига *– это сплошной блеск!
Просто блеск!

Павлик размером с Юрика останавливается у небольшой, плохо прозрачной витрины и рассматривает в ней свою весеннюю улыбку, получая от этого немалое удовольствие. Затем, с полученным удовольствием подходящего размера, он отправляется восвояси.
Размеренной походкою.
Всё, чему предназначено удовольствоваться получением, имеет размеры.
Не имеет размеров то, что предназначено излучать. Бездонная чаша с небесами, например.
Сейчас она, кстати, здорово излучает весну, которая...
А весна, которая..., в свою очередь излучает свет и тепло, которые...
Свет же и тепло, которые..., как раз и заняты тем, что вызывают улыбки на лицах Павликов, сходных с ними Юриков, а заодно и всех остальных, похожих на них в той или иной мере, которые...

Всё, которое которое... – это жизнь!

О, безразмерное! Излучи же на наши размеры столько, сколько им соразмерно (но не более) и дай скромности и терпения, что не позволят нам погрязнуть в противоестественных удовольствиях, а нашим светлым улыбкам бесследно растаять в грязноватых осколках стекла!

Ведь улыбка – это то, что есть у нас для того, чтобы излучить то, что у нас есть!

И лица, улыбающиеся естественно, естественным же образом поднимаются к небесам, которые...

...отражения мыслей, которые я бережно оборачиваю чутким пергаментом слов.
И отражения слов, которые принимает на себя пустой бумажный листок.
И тени сумбурных письмен, доверенные Электрокниге.
И Электрокнига, которая позволяет электронам порхать по замысловатым абрисам бесчисленных символов, сплетающихся в невидимую паутину.
И единственный из неё выход – выключатель...
Его негромкий щелчок прерывает staccato взбалмошных плясунов, упраздняя их бытие...

Гаснет свет…
Отражения и тени тают, растворяясь во тьме…
Отражения и тени могут и умеют всё, кроме одного.
Отражения и тени не умеют быть там, где нет света, который…

И тогда я, незнамо чья одинокая и безгласная тень, отразившаяся всего лишь на краткий миг в зеркале этого самого краткого мига, протягиваю руку к выключателю и включаю его!
И благодарные (?) мне отражения и тени стремглав разлетаются по своим местам: на стены, в углы, на пол...
И силуэт (чуть-чуть толстоватый, на мой вкус) моей одинокой и безгласной тени, сотворённой нынче мною (!) по образу моему и подобию, оставляет невидимый мне след на пыльных книжных полках, заполненных отражениями чужих слов, которые...

Сколько же гордых творцов мнили себя могучей дланью Создателя, будучи на самом деле лишь мимолётным следом тени её!

Степному камню, на краткий миг перечёркнутому тенью парящего в небесах ястреба, было бы чему усмехнуться, если бы было чем.
И для чего.

P. S.

Постоянный рост кол-ва окаменевших оскалов на единицу визуальной продукции сначала некоторым образом попугивает. С приобретением привычки к сепарации нужного из общей массы лжи, попугивание тает само собою.
Можно ли/нужно ли пугаться простого листа бумаги, покрытого абсолютно бессмысленными сочетаниями символов, из которых единственным, доступным твоему пониманию, является слово "'и"?

Sapiens feelanthrob/p/us – человек чувственный.
– Вскармливая прекрасное (культ урки) с помощью ужасного (денег этого самого урки), он дюже похож на садовода, с нежностью разбрасывающего из ведра на весенние грядки свежие коровьи блины. Взор его светится радостью, а со лба течёт пот!
– Но ведь он же тоже вскармливает жизнь!
– Всё это так, конечно, но до тех пор, пока призвание не становится прихотью!
– И где грань?
– Опять всё дело в размерах!

Рассуждать о наличии и качествах пород людей не принято только среди людей, принадлежащих к этим породам. Видимо, именно поэтому расшифровка "забытого" языка животных считается "делом безнадёжным". Кому же охота лишний раз напоминать себе о том, что все вокруг знают об этом "себе" правду!?

Среди отечественных вирусов в начале нынешнего сезона особой популярностью пользовался "Антиантивирус Каssперoffsкого". Со временем, однако, возобладала точка зрения, сводящаяся к тому, что излишнее увлечение антиантибиотиками вредит пошатнувшемуся здоровью вирусов не меньше, если не больше, чем ненавистный virufob! Большинство специалистов сочло наилучшим средством для борьбы с "пандемией человеческого фактора" профилактику, включающую в себя индивидуальный аутотренинг и медитативные практики на живописных берегах полноводных информационных потоков.

Virufob – человек, прекрасно знающий, где и на какие вирусы он намерен "поохотиться", истребив их без жалости, но не поголовно, конечно! (Свой кусок хлеба всегда ближе к телу, чем чужая рубаха!)

Если с помощью перекрёстного опыления смешать эти две сущности в равных пропорциях, то полученная связка (virufeel & anthrofob(p) вполне способна досрочно создать ситуацию, при которой доминировать на этой печальной планете начнут беспечные и неприхотливые компьютерные вирусы, нек/р/оторые...

• А в почтовом ящике Пандоры тоже бывает спам?

• – Не подскажет ли любезнейший прохожий, где здесь ближайший ресторан "Весёлые скабрезницы голыми готовят ужин прямо при Вас?"
  – А Вы пешком, или наоборот?
  – Да когда как!
  – Ну, в любом случае тут рукой подать!
  – Не-е-ет, эдак не пойдёт! После четырёх месяцев экстремальной экспедиции по следам Северного морского пути ещё и тут рукой подавать?! Скажете, как до ресторана добраться, или а?
  – А-а-а-а! Так бы сразу и говорили! Сначала прямо, потом вдоль, а там и упрётесь!
  – Наш инструктор тоже об этом твердил, пока мог уметь!
  – Ну что Вы, здесь же не Север!
  – "Здесь Вам не Юг!" – это последнее, что мы от него услыхали перед уходом.
  – Куда?
  – Под лёд.
  – Чьим уходом?
  – Совместным. Уход был, практически, стопроцентным, а вот про выход сказать что-либо оптимистичное было уже практически некому!
  – Но вход-то был?
  – Да, но он оказывался то там, где дорога закругляется на все четыре стороны, то наоборот!
  – Да ну!?
  – Ну да!!!

• Из лифта №2 выплыла, слегка покачиваясь, чеширская улыбка соседа, щедро расточающая дрожжевой перегар, нашпигованный для остроты тоненькими иголочками нецензурной икоты и стойким запахом серы.

• Attention! Упаковка содержит упакованное в себя содержимое!

• О- О- О!!! "3 Homo know Z! Z! Z!" **

• Чёрная благодарность за недобрые дела.

• Под вечер клерк размышляет о своей клерчихе нежно, но туговато, так как за день отсидел мозги.

• Не стоит увлечённо целоваться в дёсны с кем попало. Быстро зубы раскрошишь!

• У штопора одна дорога – вперёд, другая – назад. Как ни крути...

• Сыграть он мог только самого себя, чем постоянно и грешил. При этом абсолютная органичность его ограниченности и беспощадная точность его самоисполнения его самого, как раз и являлись самыми неопровержимыми доказательствами того, какой же он, на самом деле, никудышный актёришка!

• Когда он весело улыбался, его лицо морщинилось, как мошонка после ледяного душа.

• Он бывал душой только тех компаний, которые состояли из абсолютно бездушных людей. Зато как бывал!

• Будучи от него без ума, она под шумок (и не без удовольствия) лишилась обременяющей (!?) чести, а уж после этого абсолютно бессовестно стала компенсировать "лишения", расчётливо варьируя размеры причинённого "ущерба" в зависимости от обстоятельств, используемых ею самым безумным, бесчестным и бессовестным образом.

• О чём бы с ней не говорили, говорили только о'ней! Говорили об её отношении к..., об её мнении о..., об её (чтоб её!) состоянии, впечатлении, настроении... При этом того, о чём с ней говорили, вполне могло бы и не быть вовсе! Что и бывало, кстати, практически всегда.
  Любая беседа становится пустой, когда утрачивает содержание.
  А какое содержание может быть в ней, если вокруг неё ничего нет, кроме пустых бесед о’ней?

  Повторимся не без удовольствия: настоящая блондинка – плоть от плоти пустоты!
  Повторимся не без удовольствия ещё раз: настоящую блондинку не перекрасишь!
  

* * *

Хрусталь несбыточной мечты –
Сосуд для чистой пустоты.

* * *

Любой вор
Туп, но хитёр!

 

• Антипод – абсолютный над.

Большое невидимое сердце больше не билось!
Большое невидимое сердце совершало свои движения ровно и спокойно.
Это произошло оттого, что большое невидимое сердце больше ни на кого не ровнялось.
Оставив своё место в строю на попечение существующего строя, волнения о равнении "на куда бы ни шло!" отпадают от древа сами собою.
Поначалу, конечно, лихорадит, зато потом – бла-го-дать!

Когда записываешь свои мысли чужими словами, а чужие – своими, можно вдоволь понежиться в тени собственного отражения, пестуя безвестность в полной её очарованием пустоте.

Сначала я в компании каких-то весёлых девиц прохожу мимо навороченной больничной койки, в которой лежит улыбающийся мальчик – посредственная копия "одного дома". Непосредственное дитя, помахивая в воздухе (а где же ещё?) куском ткани, мудрёно обшитым всякими молниями да застёжками, тоненьким голоском предлагает мне тоже обзавестись одеялом с отстёгивающимся языком. Мы с дамами понимающе переглядываемся и, переглянувшись, понимающе посмеиваемся. Сцена тает...

Сцена тает в танце. Подсвеченная сзади красным, танцует некая бледная суть, похожая на осьминога, помноженного на медузу, возведённую в степень Х.
Мысль №1. Спирохета.
Мысль №2. Да нет, что Вы, это просто микроб! (С кем это я говорю, интересно?).
Танец тает...

Я начинаю просыпаться и всё, прошедшее перед внутренним взором во сне, оформляется. Форма называется:

Микроб (заруб.), по-нашему "некруб" или "мелкаяб" – миниатюрная блондинка.

Мысль №3. Я и Электрокнига – это одно, но не тоже. Интересно, кто чья часть, а?

Мир мудр, и оттого снов мы практически не помним.

Если же всё-таки что-то застряло в голове, лучше этого не анализировать.
Ежели всё-таки начал анализировать, лучше не предавать этому особого значения.
Если, тем не менее, значение придано, и беспокойство или печаль охватили душу, лучше лечь поспать!
Поспишь – и всё пройдёт! После сна всё проходит, так как сон пройдёт через всё.

Мир мудр, и оттого, засыпая во сне, мы во сне же и просыпаемся, ничего не помня о той торопливой и сумбурной яви, которой посчастливилось нам присниться.

Настоящий чай не покупается, т. к. настоящий чай не продаётся!
Настоящий чай, как и всё на этом свете, случается. Что для этого необходимо, однозначно определить невозможно.
Каждый раз – как в первый раз.
Или/и как в последний.

Однажды начавшееся, однажды исчезнет.
А, исчезнувшее однажды, однажды же и начнётся!
Вот как тут, оказывается, всё случается!

Когда такой случай происходит именно со мной, я выбираю, для начала, с чего бы начать именно мне.
Как правило, выбирается шум улицы.
И я исчезаю.
Я исчезаю его, плотно прикрыв створку окна.
И когда он покорно исчезает, на опустевшем месте начинается тишина.

Затем, плотно задёрнув шторы, я исчезаю желтоватые городские звёзды заодно с весело поблескивающим в сумерках бетонированным пейзажем.
И на месте исчезнувшей мерцающей круговерти начинается спокойный полумрак.

Почуяв такое дело, неслучайные запахи исчезают уже самостоятельно, и на их месте начинаются едва уловимые запахи, к случаю необходимые: сладковатый, перемешанный с горечью – опавших лепестков пеона и благородный, но резковатый – кипарисовых чёток, согретых влажным теплом ладони.

Затем я прикрываю веки.
Я прикрываю их ровно настолько, чтобы окружающий мир, стремящийся исчезнуть внутренний, и внутренний, желающий разразиться в окружающем, уравновесили друг друга и постепенно стали одним. Целым.
Покачиваясь на единственной волне этого одиночества, исчезающего всё, я обо всём и забываю! И о чае, в том числе (но в первую, конечно же, очередь)!

Ведь для настоящего чая не нужно вовсе!
Нужен всего-навсего случай...
Случайность...
Волна и луч золотого света...

* * *

Я и Электрокнига,
Видимо, пишем друг друга.
Синхронность фазного сдвига,
Не вызывая испуга,
"Как в масло", вошла в привычку,
Дав шанс ей прослыть не злачной,
Сомненью – остаться личным,
А замыслу – стать удачным!

Изнурённый, худой дракон быстро промелькнувшей прохладной весны покидает нас, улетая на северо-запад.

До свидания в следующем! Отдохни хорошенько и наберись сил, сокрытых в могучих арктических ветрах!

Я буду скучать по тебе!
УСУМ!